Для режиссера галантный XVIII век, эпоха пудреных париков и изысканной утонченности, вызывающей избыточности и чувственной порочности – повод задаться извечными вопросами о нравственности, пределах дозволенного и, в конце концов, о счастье.
Интимность и камерность здесь возведены до абсолюта, оголенность чувств и мыслей рифмуются с беззастенчивостью соглядатайства. Множит, дробит смыслы гигантское зеркало, давая возможность подглядеть за другими и взглянуть на себя со стороны. Множатся, растекаясь, журча, перекатываясь с языка на язык и постепенно обесцениваясь – слова. Множится, отражаясь в зеркале, огромная двадцатиметровая инсталляция – роскошный пир, апофеоз пресыщенности и избыточности.
В этой атмосфере легкость, веселье и красота оборачиваются ловушкой, вовлекая героев в мир, где незаметно забываются все нравственные вопросы… Можно ли найти из нее выход?